Серб Новак Джокович назвал свои источники мотивации.
— 24 «Больших шлема», Кубок Дэвиса, олимпийское золото… Что мотивирует вас играть дальше?
— Да, это закономерный вопрос. Я считаю, что ещё могу выиграть «мэйджоры». Что по-прежнему подстёгивает меня выступать, особенно на «Шлемах», так это чувство, что я могу претендовать на победу. А ещё игра за страну. Я обожаю представлять Сербию в Кубке Дэвиса.
Когда мне нужно поднять мотивацию, есть два фактора: во-первых, я продолжаю верить, что могу бороться за крупнейшие трофеи. А во-вторых, теннис по-прежнему главная платформа, которая позволяет мне заниматься другими делами и доносить идеи, которые мне интересны, будь то что-то связанное с самим теннисом или с обществом, каким-то моим проектом, чем-то, что укрепляет моё наследие, мой бренд. Я по-прежнему получаю удовольствие от процесса, и теннис приносит мне все эти дополнительные плюсы, так почему нет?
Одни считают, что я должен уйти на пике: «Ты выиграл золото, ты выиграл всё, заканчивай». Другие считают, что я должен продолжать, пока считаю себя фаворитом «Шлемов». Я скорее придерживаюсь этого мнения. Возможно, моя точка зрения изменится, не знаю. Пока я хочу продолжать. Как долго? Путешествовать и находить мотивацию всё труднее. Это нелегко. Тем более у меня дети. Я не хочу столько времени проводить вдали от дома, но мотивация играть ещё есть. Поэтому сочувствую тем, кто хочет, чтобы я ушёл на пенсию, потому что им придётся ещё немного подождать.
— Из-за чего вы начали играть в теннис?
— Я влюбился в теннис, когда увидел по телевизору финал Уимблдона с участием Пита Сампраса. Это был его первый финал, кажется, в 1992 году. Тогда я спросил: «Что это за вид спорта?» А на следующий день, конечно, попросил папу купить ракетку, и с этого всё и началось. Я верю в судьбу, верю, что всё происходит не просто так, случайностей не бывает.
Когда мне было четыре или пять лет, в 50 метрах от ресторана моих родителей строили три теннисных корта. Какова вероятность подобного развития событий? Тогда ещё не было кортов, особенно в том горном месте отдыха, где обитала наша семья. Мы часто ходили туда, и каждый раз, когда у нас были перемены в школе, я ходил помогать каменщикам, и они разрешали мне помогать строить эти корты своими руками. И я влюбился, — приводит слова Джоковича La Nacion.
