Пятая ракетка мира Даниил Медведев рассказал о проблемах с плечом, которые начались в прошлом году.
— В Индиан-Уэллс ты рассказывал, что у тебя были проблемы с плечом, и это какие-то хронические истории. Как у тебя дела сейчас с плечом? Реально ли это влияет на подачу сейчас? И как ты в принципе оцениваешь свою подачу? Ты можешь её менять сейчас?
— Значит, по порядку. Плечо, локоть у всех теннисистов болят чуть больше, чуть меньше. Начиная с US Open прошлого года, особенно после US Open, до какого-то момента в этом году оно болело сильно, и я не мог нормально тренировать подачу, и иногда это сказывалось на матчах, иногда не сказывалось. Потом наступил момент, примерно после Рима, когда я смог заново тренировать подачу, и, в принципе, я считаю, что она стала намного лучше, чем была до этого в этом году.
Сейчас, в принципе, проблем с плечом нет, оно иногда чуть болит, иногда нет, но это нормально совершенно, оно не болит так, как раньше.
А насчёт подачи, да, с тренером иногда [обсуждаем], нужно ли сейчас что-то менять или продолжать делать так же, просто улучшать. И перед Пекином как раз таки, перед Кубком Лэйвера мы кое-что поменяли чуть-чуть, минимально, не буду вдаваться в детали. И, если честно, по-моему, подача стала намного лучше.
Будем надеяться, что это так. И опять же, я говорю, если смотреть конкретно на цифры, я думаю, что моя подача не хуже, чем в 2019-м, 2020-м, 2021-м. То же самое на приёме. Я уверен, что я брейкую сейчас больше, чем раньше. Потому что, если ты не подаёшь в линию, мяч останавливается и очень легко принимается.
Считаю, что моя игра сильно поменялась. И я пытаюсь понять, поменялась ли она, потому что я меняюсь, или поменялось что-то не от меня зависящее.
— Что ты имеешь в виду?
— Мячи. Потому что действительно есть игроки, которые считают, что во время ковида было тяжело производить мячи, которые вроде бы все в Китае производились. Соответственно, они начали искать другие способы. Кто-то мне в Head рассказывал, что из Китая поставлять мячи не могли, начали искать другие способы и мячи стали как бы хуже, дешевле на время ковида. Возможно, есть такая теория заговора, что потом они подумали: а зачем нам делать их дороже, лучше, если и так нормально?
Соответственно, есть разные удары, вот пример. Слева, когда я играю кроссом, если посмотреть, опять же, 19-20-й год, то очень часто получалось так, что я этим ударом выбивал соперника и мог, допустим, пойти к сетке, что я редко делаю, и завершить с лёта. Сейчас у меня ощущение, что чтобы я смог там слева кого-то выбить этими мячами, которые как игрушка просто плюшевая, и пойти при этом к сетке, просто должно что-то невероятное произойти.
Или я стал играть слабее, чуть менее точно, что тоже возможно, или есть реальность в том, что мячи другие, потому что не думаю, что корты другие. Не знаю, поэтому иногда вспоминаю, что было по-другому, но, как бы то ни было, главное — приноравливаться к тому, что есть, — сказал Медведев в интервью «Больше!»
